– Как она себя чувствует? – спросил, подойдя к ней, Жобер.
– У нее слабое дыхание. Если начнется жар, я едва ли смогу помочь.
– Жители деревни ушли. Меня удивило, что их так много. За столом в зале крестьян было гораздо меньше.
Эдива промолчала. Ее радовало, что братья и их люди убрались из крепости. Но, кажется, Жобер догадался о том, что затевалось. Он и ее считает участницей?..
– У тебя усталый вид, Эдива, – сказал Жобер. – Может, тебе лучше подняться в спальню?
– Ты придешь? – сглотнув подступивший к горлу комок, спросила Эдива.
Глаза его блеснули. Он тихо ответил:
– Приду позднее. У меня еще есть кое-какие дела.
Он лежал с открытыми глазами. Скамья под ним казалась невыносимо жесткой. А в спальне наверху постель была такая удобная. Он, как хозяин, имел полное право спать там, не говоря уже о праве воспользоваться другими удовольствиями, которые могло предложить Оксбери.
Глупо отказывать себе. Эта женщина явно хочет спать с ним. Даже горит желанием. Если окажется, что она коварная, лживая мерзавка, он все равно получит удовольствие.
Так почему бы ему не подняться по лестнице и не забраться в мягкую постель? Он сожмет саксонку в своих объятиях, придавит своим телом и ощутит жар у нее между бедер. Дрожь волной прошла по его телу. Нет, он не пойдет к ней. Алан твердит, что она предательница. Трудно в это поверить. Но возможно, разобраться во всем ему мешают чувства. Его власть в Оксбери пока слабовата. Сегодня едва удалось избежать нападения.
Жобер понял, что мятежники побывали в крепости. Он видел, как Эдива разговаривала с одним из них. С высоким, хорошо сложенным саксом. Может быть, со своим любовником?
Нет, Эдива, когда он овладел ею, была девственницей. И если даже она испытывала нежные чувства к одному из воинов своего отца, то это осталось в прошлом.
Жобер вспомнил, как растерялась Эдива, когда он обнаружил ее в тени у стены замка. Он не расслышал, о чем она говорила с саксом, но они ссорились. Может быть, Эдива убеждала мятежников отказаться от нападения? Может быть, она пыталась помочь ему, Жоберу?
Его привязанность к Дамарис чуть не стоила ему жизни. Влюбляться в женщину опасно. Тем более опасно, если эта женщина – пылкая чертовка, соплеменники которой твои смертельные враги!
Эдива была не из тех, кого можно заставить подчиниться воле завоевателя. Она будет делать то, что считает правильным, не раздумывая о последствиях, . Вот почему необходимо убедить Эдиву, что самое разумное для нее – поддерживать его! Она, очевидно, сильно привязана к Оксбери и к людям, которые здесь живут. Если бы ему удалось внушить ей, что для него важнее всего благоденствие Оксбери! Тогда, возможно, она перешла бы на его сторону.
И все же Жобер не был уверен в ней. Он не мог забыть, что она связана кровным родством с некоторыми мятежниками. А кто для нее он? Пришелец, захватчик... Однако она отдалась ему по доброй воле, он нравится ей... Но не окажется ли зов крови сильнее страсти?.. И может быть, ее забота о благополучии Оксбери объясняется лишь тем, что она хочет сохранить поместье для себя.
Жобер ворочался на скамье, пытаясь улечься поудобнее.
Эдива проснулась от стука и грохота. Она подумала, что начали сносить то, что осталось от кухни.
В окно пробивался слабый свет. Во дворе она увидела Жобера. Он отдавал распоряжения своим людям. Похоже, поднялся хозяин рано. А может быть, и вовсе не спал. Во всяком случае, в спальню он не пришел.
И это после его многообещающих слов и взглядов? Наверное, Жобер считает ее предательницей и ему неприятно находиться рядом с ней. Плохо, что он видел, как она разговаривала с Годриком. У него возникли подозрения.
Но только ли в этом дело? Ее вдруг одолели сомнения. Глупо думать, что норманн питает к ней теплые чувства. Он хотел бы заставить ее признаться в связи с мятежниками.
У нее защемило сердце. Возможно, она вообще не интересна ему. Он получил, что хотел. Лишил ее девственности – раз. Привлек к управлению поместьем – два. Добился поддержки обитателей Оксбери – три.
Эдива тяжело вздохнула и принялась одеваться. Она вдруг вспомнила разговор с Голдой. Та с насмешкой сообщила, что Жобер собирается жениться на какой-то богатой норманнке. Вот как! Значит, на родине у него есть невеста. Она будет носить его имя и родит ему детей. А пока есть Голда, любовница... Так нужна ли ему она, Эдива? Разве только для того, чтобы управлять его хозяйством и облегчать общение со слугами и жителями деревни.
Совсем приуныв, Эдива принялась расчесывать волосы. Братья когда-то смеялись над ней, говорили, что она лишена женственности и что ни один мужчина не захочет ее, разве что соблазнится ее богатым приданым. А теперь у нее даже приданого нет. Норманн завладел ее землями.
Эдива пыталась справиться с нарастающим гневом и отчаянием. Норманн переспал с ней всего один раз, и ей показалось, что ему это понравилось. Он часто говорил ей ласковые слова, а в его взгляде нельзя было не заметить искреннего восхищения. Может быть, она все-таки нравилась ему хоть немножко? Но этого недостаточно!
Эдива отложила в сторону гребень и принялась заплетать косы. Глупо размышлять о подобных вещах, ведь У нее есть более серьезные заботы – здоровье Вульфгет... восстановление кухни...
Как только Эдива появилась в зале, к ней подошла встревоженная Бьерфлад и сообщила, что Вульфгет стало хуже. Она опасалась, что у девушки начинается лихорадка. Эдива посоветовала поить ее отваром ивовой коры. Если это не поможет, придется привести к ней знахарку.
За знахаркой Хельвенной нужно будет снова идти в деревню. Эдива не знала, как к этому отнесется Жобер. Ему, возможно, покажется странным, что она ничего не сказала о знахарке прошлой ночью, заявив, что будет сама лечить молодую крестьянку. Но Эдива просто забыла о Хельвенне. Она думала лишь о том, как увести норманна из крепости, вот и соврала про мельничиху и ее запасах целебных трав.
Эдива вышла во двор и направилась к пепелищу. Там были и крестьяне. На двух языках, чтобы ее могли понять и саксы, и норманны, она распорядилась проверить, нет ли в грудах углей и пепла сохранившейся утвари, которую можно было бы отмыть, отчистить и использовать снова.
– Уверен, что это был поджог. Кто-нибудь из саксов знает, чьих рук это дело, – сказал Алан. – Если на них как следует надавить, они все нам расскажут.
– Ты имеешь в виду пытки? Алан пожал плечами:
– Возможно, удастся обойтись угрозами. Слуги и жители деревни дрожат от страха. Думаю, если запугать их, они выдадут мятежников.
Жобер оглядел кольчуги и шлемы, развешанные на крючках вдоль стены конюшни.
